Сначала я ничего не увидела, потому что в глаза бил ослепительный свет. Затем свет стал не такой яркий, и я увидела Серегу в ослепительно белом смокинге с черной бабочкой. Смотрелся он - как вылитый принц Аким, только белый, Брюс Уиллис и Лео Ди Каприо в одном флаконе. И еще он был немного похож на Диму Маликова в период юности Владимира Преснякова-младшего. У меня аж дыхание перехватило. Сергей спросил, почему он лицезреет меня в тренировочном костюме, но я объяснила, что так решила, а кроме того, раз он такой красивый, то мне нет смысла пытаться его хоть как-то его затмить. Серега спорить не стал, а сказал, что уже пора выходить, потому что экипажи ждут внизу. Тут появилась мамулька с пельменями и стала кормить Серегу, называя его "мой зятек". Серега начал лопать пельмени, называя их чебуреками, и тут же закапал маслом свой шикарный смокинг. Я была в шоке, но тут появился папулька с дядей Юрой, и они, крича во все горло: "Валерьянка, валерьянка", стали замазывать валерьянкой жирные пятна. Что самое интересное - пятна исчезли, хотя смокинг из белого стал светло-салатовый. Но у меня уже не было времени заниматься этой проблемой, тем более, что папулька с дядей Юрой стали прямо у двери играть в борьбу нанайских мальчиков, так что пройти внутрь квартиры не было никакой возможности, поэтому я взяла попугая Бакланова, с которым некому было погулять, и пошла вниз. У подъезда нашего дома было целое столпотворение. Во-первых, по двору носилось дикое количество каких-то очень странных машин, причем было понятно, что они приехали именно на нашу свадьбу. Во-вторых, на лавочке у подъезда в полном составе сидели старушки из Серегиного дома, и, что самое странное, все эти старушки были одеты в свадебные костюмы. Когда я спросила у Сереги, чего они тут делают, он сказал, что старушкам поручено держать мою фату. Я напомнила, что у меня нет фаты, потому что я одета в спортивный костюм, но Серега пренебрежительно махнул рукой и заявил, что у каждой из старушек есть своя фата, поэтому им есть что подержать. В этот момент к нам подъехала какая-то огромная военная машина, и оттуда вылез богатый фидошник Юра, с которым я познакомилась на "Комтеке". Серега сказал, что Юра будет у него шафером, поэтому повезет нас на своей машине в загс. Я пыталась было сказать, что шафер и шофер - это совершенно разные вещи, но Серега приказал, чтобы я не болтала языком, а быстро садилась в машину. Вообще этот белоснежный смокинг его сильно изменил. Всего-то несколько дней назад он не посмел бы со мной так разговаривать, а теперь - вон как раскомандовался. Может, я зря не надела свадебное платье с пятнами от валерьянки? Впрочем, я тут же забыла о странном поведении Сереги, потому что мы с такой помпой поехали в загс, что нас заметила, по-моему, вся Москва. Юрина военная машина занимала сразу два или три ряда, и ей все уступали дорогу, опасливо косясь на здоровенное дуло впереди и несколько ракетных установок по левому и правому борту. Кроме того, вокруг нас все время кружились эти странные машинки, которые толпились у моего подъезда, так что практически все движение было перекрыто нашим кортежем, и мы ехали, как премьер-министр или даже президент. Я спросила у Сереги, что это за машинки, а он объяснил, что к нам на свадьбу съехались фидошники со всех концов страны, а фидошники ничего за деньги покупать не любят, поэтому машины себе делают сами. Есть только один очень богатый фидошник, объяснил Серега, - это Юра, поэтому он ездит на "Хаммере" (эта военная машина называлась, оказывается, "Хаммер"), а все остальные мастерят себе автомобили кто во что горазд. И действительно, в каждом из этих странных автомобильчиков угадывались довольно обыденные составляющие. Одна машинка была склепана из пустых пивных банок, другую явно склеили из картонных коробок из-под бумаги для принтера, третья машинка вообще была составлена из старых компьютерных корпусов. Но самое интересное было не это! Я все никак не могла понять, на чем же ездят эти машины, потому что ни одна из них не дымила, но зато из всех машин вываливалась какая-то странная белая пена. Впрочем, я очень быстро догадалась, что все машины ездят на пиве! Ведь фидошники не будут покупать бензин, а пиво они пьют с утра до вечера, поэтому и машины работают исключительно на пиве. Все эти соображения я высказала Сереге, он ласково на меня посмотрел и сказал, что я совершенно права, и он очень рад, что не ошибся в моих умственных способностях. В этот момент Юра сделал праздничный выстрел из всех ракетниц, фидошные машинки врассыпную бросились в разные стороны, и я увидела, что мы стоим перед огромным мраморным зданием. Сергей мне объяснил, что это - Грибоедовский загс, чему я очень удивилась: пару лет назад я была в нем, и тогда это здание мне не показалось таким огромным. Но Сергей сказал, что на своей свадьбе все кажется совершенно другим. В этот момент грянула музыка и перед нами стали проходить колонны с демонстрантами. Мы с Серегой встали в машине во весь рост (Юра предусмотрительно открыл верхний бронированный люк) и принялись махать демонстрантам. Сначала перед нами прошла колонна фидошников: они все были одеты в джинсы и свитеры, пили пиво, кидались пустыми банками и несли плакаты с надписями: "Давить глюкавую Фастэху!", "Сквишь - собака страшная", "Анноит - пиши комплейн!" и "Даешь ююки на бекбон!". Серега им сначала радостно махал рукой, но затем получил пустой банкой в лоб, обиделся и махать перестал. После этого с невероятно скучающим видом пошла колонна неопределенного вида молодых людей с длиннющими волосами. Они все были связаны друг с другом каким-то проводом, как альпинисты во время штурма вершины, а в руках каждый из них нес инструмент, похожий на плоскогубцы. Сергей сказал, что это сетевые администраторы, поэтому мы должны их поприветствовать с особой сердечностью. Впрочем, сетевые администраторы на наши приветствия не обращали ни малейшего внимания, а просто с сонным видом прошествовали перед машиной и скрылись за поворотом. Некоторые администраторы во время движения колонны вдруг начинали особо сильно зевать, а потом и вовсе засыпали и падали на асфальт, но продолжали волочиться за колонной на шнуре. Тут я и поняла, зачем все они были связаны одним проводом. После колонны сетевых администраторов неожиданно появилась колонна бабулек из Серегиного дома. Тут мы сразу оживились, потому что бабульки плясали, размахивали фатой и пели неприличные частушки. Мы сразу начали хлопать и подпевать, а Юра пару раз выстрелил из большой пушки, подыгрывая бабулькам. Последней пошла колонна очень серьезных молодых людей в строгих костюмах, у каждого из которых на голове была маленькая красная шапочка. Они шли молча строем и печатали шаг. "Орлы!" - сказал Серега, который тут же встал во фрунт и отдал честь. Молодые люди повернули голову к Сереге и тоже отдали честь. - Кто это? - тихо спросила я. - Линуксоиды, - взволнованно ответил Серега, и в глазах его блеснула слеза. - Видишь, как ровно идут? Ни один не оступится! Красные береты - одно слово! - А почему красные береты? - полюбопытствовала я. - Форма такая, - объяснил Серега. - Линуксоиды - они тоже разные бывают. Вот эти красные береты - самые стойкие и самые правильные. В этот момент показалась следующая колонна, тоже состоящая из молодых людей, но эти уже были одеты в различные экзотические костюмы ярких цветов и несли с собой всякие дудочки и барабанчики. Впрочем, и эта колонна печатала шаг, хотя и не так четко, как красные береты. - О чем я и говорил, - объяснил Серега. - Вот это - тоже линуксоиды, но только мандрейковцы. Видишь, они более яркие, играют на всяких пищалках и свистелках, но шаг печатают не так четко. Один, вон, даже упал, хотя и сразу поднялся. - Все ясно, - сказала я. - А последней пойдет колонна инвалидов-виндузятников на костылях, которые будут валиться на каждом шагу, причем их даже тремя пальцами поднять не будет никакой возможности. Так и будут валяться, размахивая синим флагом капитуляции, пока сами не оклемаются и не поднимутся. Правильно я догадалась? - Вполне, - ответил весьма довольный Серега. - Я смотрю, общение со мной на тебя повлияло крайне благоприятно. Впрочем, ты не угадала. Виндузятников сегодня не будет. Я решил, что совершенно незачем портить нашу свадьбу... Но в этот момент огромные бронзовые двери загса открылись, на пороге появилась очень серьезная тетка, которая сказала: - Ир, ну сколько можно спать? Всю свадьбу проспишь! Вставай скорее! Юра от этих слов страшно перепугался и начал давить на гудок, который почему-то не гудел, а трещал, как звонок в дверь нашей квартиры. У меня все смешалось в голове, потому что я вдруг подумала, что это Серега снова звонит в дверь, и что мне снова надо собираться и ехать на свадьбу... Открыв глаза, я увидела мамульку, которая трясла перед моим носом звенящим будильником и упрашивала меня встать. Чертов сон! Приснится же такое! Хотя, врать не буду, Серега в белом смокинге мне очень понравился. Пришлось отрывать трещавшую голову от подушки (много хорошо - тоже нехорошо, а с "Кьянти" я вчера явно перестаралась), неимоверным усилием воли поднимать все тело с постели и отправляться хоть как-то приводить себя в порядок, потому что до торжественного выезда оставалось менее двух часов. Хорошо еще, что мамулька вскочила ни свет ни заря (она собиралась отчистить мое свадебное платье от папулькиной валерьянки) и услышала, что я никак не отреагировала на будильник. А то я после всех этих ночных буянств проспала бы все на свете. Впрочем, когда я добралась до ванной и неосторожно глянула в зеркало, то сразу пожалела, что вообще проснулась и встала. Лучше было бы мне умереть во сне или проспать летаргическим сном дней пять, чтобы лицо приняло нормальные очертания. А так... Из зеркала на меня смотрел типичный боцман, проснувшийся поутру после недельной вечеринки, данной в честь разграбления винных подвалов захваченного города. Пришлось мне прибегать к целому арсеналу всяких восстанавливающих внешний вид средств: контрастный душ, компрессы, кремы и так далее, чтобы убрать черты загулявшего боцмана с моего лица и стать похожей хотя бы на старшую надзирательницу женской колонии. Правда, долго собой заниматься мне не дали. Мужественная мамулька развила бурную деятельность и в течение какого-то получаса ухитрилась разбудить и поднять дядю Юру с папулькой. Причем если дядя Юра, привыкший к холостяцкому житью-бытью, вскочил довольно бодро, то папульку, как обычно, пришлось поднимать с помощью тяжелой артиллерии: шантажом, уговорами, тонкой лестью и грубой лаской. После этого дядя Юра пришел на кухню, сел на стул и задумался о своем житье-бытье, - при этом он был жутко похож на пуделя, которого долго били пыльной подушкой, - а папулька стал активно рваться в ванную, и у нас с ним разгорелся целый скандал: я утверждала, что мне, как выходящей замуж, сегодня полагается дополнительное время на ванную комнату, а папулька орал, что я должна уважать старость, поэтому обязана немедленно пустить в гигиенический блок ветерана ночной пьянки с дядей Юрой - папу Борю. Завтракали мы вчерашними чебуреками, потому что мамулька убила два часа на мое платье и не успела ничего приготовить. Свадебного настроения не было ни у кого. Даже у меня. Всем хотелось только одного: выпить кофе с коньяком и завалиться спать. Честно говоря, у меня уже родилась крамольная мысль о том, что хорошо бы Серега проспал или в загс позвонили и сообщили, что заложена бомба, - тогда можно было свадьбу спокойно перенести на завтра, а сейчас лечь и немного поспать, но только я собралась уговорить дядю Юру совершить диверсионный звонок по телефону, как раздался тот самый звонок в дверь, который преследовал меня во сне... За дверью стоял не Серега в белом смокинге, а Вика - моя подруга, которую я пригласила быть свидетельницей на свадьбе. - Боже! - сказала я, глядя на нее во все глаза. - Случилось что-нибудь страшное? - Нет, - беззаботно ответила Вика, входя в квартиру. - Просто я, во-первых, болела, а во-вторых, проспала. Поэтому прическа получилась, если честно, не фонтан. - Викусик, - сказала я. - Дело, конечно, твое, но внешний вид свидетельницы косвенным образом бросает тень и на невесту. Прическа у тебя получилась как раз вполне фонтан. Бахчисарайский. Но я не уверена, что молодая симпатичная девушка, вроде тебя, должна этот фонтан носить на голове. - Фигня вопрос, - беззаботно махнула рукой Вика, которая ни к чему в этой жизни серьезно не относилась. - Сейчас поправим. Не хочешь фонтан - сделаем "каре". Кстати, дорогая моя, должна тебе заметить, что ты сама сейчас похожа то ли на боцмана пиратского судна после захвата очередного города, то ли на содержательницу притона. - Знаю, - печально сказала я. - Это просто мы вчера до трех утра играли в игры для школьников младшего возраста. - С Серегой? - удивилась Вика. - С Юрой, - ответила я. - И с папулькой. - Ну ты, мать, сильна, - развеселилась Вика. - Ладно, давай мне фен, я пойду прическу корректировать. Получив требуемое, Вика удалилась в ванную, а я бросилась наводить предстартовый макияж. Последние минут двадцать перед выездом в доме стоял форменный бедлам. Папулька носился туда-сюда по квартире, находясь в непрерывном поиске своих запонок, и орал, как крокодил, перерабатываемый в сумочку. Я бегала туда-сюда, надевая платье и отмахиваясь от мамульки, которая пыталась накрасить мне один глаз. Вика бегала туда-сюда, требуя от меня то заколки, то щетку для укладки волос, то помаду под цвет рисунка на ее шелковом платке. Один дядя Юра никуда не бегал, а просто невозмутимо сидел на кухне, попивая кофе, и читал газету, чем вызывал жуткое раздражение у всех присутствующих. Наконец все более-менее подготовились к выезду. Мне даже ухитрились соорудить какую-то фату, элегантно закрывающую последствия ночных школьных игр, хотя изначально никакая фата не планировалась. Минут десять семья в полном сборе стояла у дверей, ожидая услышать звонок Сергея, который прибыл со свадебным экипажем, но звонок все не раздавался и не раздавался. Я, разумеется, на всякий случай брякнула ему домой, но там никто не подходил. Устав ждать под дверью, мы отправились на кухню и стали нервно пить кофе. - Что-то не видать жениха нашего, - бестактно сказала Вика, громко прихлебывая кофе. - Сейчас приедет, - мрачно ответила я, внутренне подозревая, что уже никто никуда не приедет. - Я нервничаю, - объявил всем папа Боря. - А когда я нервничаю, то могу пролить кофе на смокинг. - Кофе черный и смокинг черный, так что ничего страшного - резонно заметила мамулька. - Ты, главное, на рубашку ничего не пролей. - Ир, а у меня мысль классная родилась! - подал голос дядя Юра. - Если твой сектант не приедет, выходи за меня замуж. А то как-то неудобно получится, если гости съедутся, а свадьбы не будет. Боб наверняка стол оплатил и выпивку. Чего зря столу пропадать, не говоря уже о выпивке? - распалял себя дядя Юра. - Кроме того, я старый друг вашей семьи! Боб, - обратился он к папе Боре. - Хочешь меня в качестве зятя? - Юрец, - мрачно молвил папа Боря. - Я изо всех сил пытаюсь не пролить кофе на белоснежную рубашку, а ты мне такие слова говоришь. Пей свой кофе и не болтай во время еды. Зря мы, что ли, вчера играли в младший школьный возраст? Какой главный закон у пионэра - "когда я ем, я глух и нем"! - Вот видите, дядя Юра, папа вас не одобрил, - кольнула его я. - Я уж не говорю о том, что вы для меня старый, пузатый и с жуткими холостяцкими привычками. Но все это не беда, а вот то, что вас папа не одобрил, - через это я преступить не могу. Уж извиняйте, дядя Юра, не бывать нашей свадьбы. Полный вам, как говорится, от ворот поворот. - И в этом доме я провел ночь? - патетично воскликнул дядя Юра. - С этими людьми я делил хлеб и постель, а они вон как измываются над старым больным человеком! - Это примерно десятая твоя ночь в этом доме, - сказал папулька, прихлебывая кофе. - Четырнадцатая, - поправила его мамулька. - Но никто же не считает. - Дядь Юр, - неожиданно встряла в разговор Вика. - Женись на мне. Чего тебе Ирка? Она слишком серьезная, и у нее требования очень высокие. К тому же, у нее этот программист - свет в окошке. Западает она на программистов. Это, вероятно, что-то генетическое. А вот я, - Вика кокетливо улыбнулась, - люблю зрелых мужчин. Вроде вас. Вы, кстати, сколько зарабатываете? - Ну, - польщенно улыбнулся дядя Юра, - не так уж и много. Честно говоря, - тут дядя Юра почему-то развеселился, - довольно мало. Просто я пока еще внештатник. - Ты всю жизнь - внештатник, - добавил папа Боря. - Но меня обещали взять в штат, - объяснил дядя Юра. - Лет через пять. - Понятно, - сказала Вика. - Ну тогда мое предложение снимается. Дядя Юра надулся, но в этот момент раздался звонок в дверь. Я и так сидела как на иголках, поэтому даже и не помнила, как добежала из кухни до входной двери. Открыла дверь и... На пороге стоял Сергей! Боже мой! Что у него был за вид! Какой, к черту, белый смокинг? Брюки у него, правда, были нормального черного цвета, но пиджак... - Какого черта ты надел пиджак ядовито-зеленого цвета? - спросила я шипящим шепотом, потому что не хотела, чтобы меня услышали на кухне. - Ну вот, - расстроился Серега. - А я думал, что тебе понравится. - Как мне может понравиться подобный пиджак? - ужасалась я. - И зачем, скажи на милость, ты нацепил эту огромную черную бабочку в золотых блестках? Ты не понимаешь, что похож на клоуна? У нас же сегодня свадьба! СВАДЬБА, понял? А не первый вечер на арене! - Чего ты разоралась, не понимаю, - совсем разобиделся Сергей. - По-моему, очень прикольно. - Прикольно, - согласилась я. - Для арены цирка. Но не для свадьбы. Поэтому у тебя только два варианта. Первый - ты срочно разыскиваешь Светлану Конеген и женишься на ней. Второй - ты пулей летишь домой, переодеваешься в тот костюм, который мы тебе купили, а через десять минут - не позже! - звонишь в дверь моей квартиры. Третий вариант - можешь отправляться в этом зеленом пиджаке гулять по болотам. Авось, тебя укусит за ляжку собака Баскервилей. С этими словами я со злостью захлопнула дверь прямо перед его носом. - Ир, - раздалось из-за двери. - Это уже три варианта, а ты обещала два. Я немного постояла, прислушиваясь, что он будет делать, но через полминуты по лестнице прогрохотали шаги, и за дверью стало тихо. Я понадеялась, что он все-таки поехал домой, а не к Светлане Конеген, поэтому снова отправилась на кухню. - Это кто там был? - спросил папулька. - Соседка за солью приходила, - невозмутимо ответила я, потому что мне вовсе не хотелось посвящать домашних в свои семейные дела. - Я и не знал, - сказал вредный дядя Юра, облизывая ложечку из-под варенья, - что за солью нынче нельзя приходить в зеленых пиджаках. Но я на него бросила ТАКОЙ взгляд, что он быстро замолчал, и эту тему больше не поднимал, а бросил все свои силы на то, чтобы произвести благоприятное впечатление на Вику. А она хохотала во все горло, слушая болтовню этого вечного внештатника, из чего дядя Юра делал совершенно неправильные выводы, что Вике он понравился. На самом деле Вика хохотала когда угодно и над чем угодно. Через десять минут снова раздался звонок в дверь. Я совершенно обреченно пошла открывать, открыла дверь и... На пороге стоял Сергей, одетый в тот самый костюм, который мы ему купили. Правда, белая рубашка под пиджаком была с позолоченными пуговицами, но это еще можно было пережить. Главное - он нацепил обычную черную бабочку безо всяких выкрутасов. Так что теперь было не стыдно отправляться в загс. - Ну вот, - сказала я. - Так бы сразу. А то меня чуть сердечный приступ не хватил. - Имей в виду, - чрезвычайно мрачным тоном сказал Сергей, - что настроение у меня испорчено на весь день. Я так старался сделать оригинальный костюм, а ты меня облажала по полной программе. - Не волнуйся, любимый, - сказала я. - Мне лишь бы ты в загсе был в цивильном виде. На застолье можешь какой угодно пиджак надеть. Хоть желтый. - Мне не надо желтый, - все так же мрачно ответил Сергей. - Мне надо зеленый. - Хорошо, пупсик, зеленый, - согласилась я. - Хоть голубой. Но мы в загс поедем? - Поедем, - уныло ответил Сергей. - Свадебный экипаж дожидается внизу. Но имей в виду, что ты мне на весь день испортила настроение. - Дорогой, я это уже слышала и осознала глубину своего собственного морального падения, - терпеливо сказала я. - Но если ты еще раз скажешь хоть слово о своем настроении, то я тебе все расскажу о моем настроении, о твоем зеленом пиджаке и о том, что я делала те полчаса, на которые ты опоздал. И ГДЕ МОИ ЦВЕТЫ?!? ПОЧЕМУ ТЫ ЯВИЛСЯ БЕЗ ЦВЕТОВ? - заорала я, потому что нервы были уже совершенно на пределе. - Цветы в машине, - испугался Сергей. - Сейчас принесу, - и он быстро побежал вниз по лестнице, забыв о своем дурном настроении. Я крикнула, чтобы он дожидался нас внизу, вернулась в квартиру и скомандовала всем готовность номер ноль. Дядя Юра попробовал было задержаться, чтобы, как он сказал, допить чашку кофе, но я ему быстро объяснила, где именно сейчас окажется эта недопитая чашка, если он через две секунды не будет внизу. На остальных моя угроза произвела должное впечатление, поэтому через каких-то десять минут мы все уже спустились вниз. А во дворе...
